Предыдущая Следующая

110

 

 

 

щинного строя избавило эллинов от необходимости «подгонять» свои верования под требования силь­ной централизованной деспотии; полис, или общи­на-государство, был силён не столько единством ве­ры своих граждан в богов, сколько единством их интересов. Поэтому греки отличались большой тер­пимостью, если не сказать равнодушием, во всём, что касалось религии. Позволительно было выска­зывать любые взгляды о происхождении мира и бо­гов, рассказывать не совсем приличные истории о громовержце Зевсе, иронически изображать богов во время театральных представлений. Сурово нака­зывались лишь воровство в храмах и осквернение статуй богов, выставленных на улицах и площадях.

Полис оказался настолько удачной формой сов­местной жизни людей, что не нуждался в религиоз­ных подпорках. Эллины обрели невиданную ранее свободу в обращении с миром богов и таинственных сил, распоряжающихся человеческой судьбой. Они впервые смогли наметить границу между разумом и мифом, между человеком и природой. По словам Архимеда, для того, чтобы перевернуть мир, нужна была лишь точка опоры. Такую точку опоры эллин нашёл в полисе. И мир перевернулся. Человек пе­рестал быть простой игрушкой в руках равнодуш­ных богов или их лукавым, но слабым противни­ком. Грек становится «наблюдателем мира», как бы театральным зрителем, одновременно продолжая чувствовать себя затерянной в космосе пылинкой. Наблюдателю было интересно всё — и ход небесных светил, и соотношение сторон геометрических фи­гур, и перебранки между богами.

Эта позиция «наблюдателя» определила многое в характере греков. Именно она породила неподра-

жаемую греческую иронию, склонность к неторопливым, спокойным раздумь­ям и любовь к театральным представ­лениям. Естественно, что наблюдатель считал цент­ром мира ту точку, с которой он производил свои наблюдения, поэтому мир эллинской культуры резко противопоставлялся иноплемённому, варварскому (слово «варвар» происходит от греческого «барбарос» — «бормотание, несвязная речь»; так греки называли тех, кто не знал их языка). Грек не только напряжённо вглядывался в мир, но ещё и умел рассказать о нём; он сознательно использовал живую речь как зеркало, отражавшее Космос. Умение точно и красиво говорить расценивалось греками как проявление человеческой силы, способности к овладению миром.

Любой эллин согласился бы со строками Гомера, сравнивающего красноречивого человека с богом:

Боги не всякого всем наделяют: не каждый имеет Вдруг и пленительный образ, и ум,

и могущество слова;

Тот по наружному виду внимания мало достоин Прелестью речи зато одарён от богов; веселятся Люди, смотря на него,

говорящего с мужеством твёрдым Или с приветливой кротостью;

он украшенье собраний, Бога в нём видят,

когда он проходит по улицам града.

Глубоко усвоивший греческую культуру римля­нин Цицерон писал: «Есть два вида деятельности, которые способны вывести человека на высшую

Предыдущая Следующая