Предыдущая Следующая

 

Служба в иранской армии была почётной, поэтому к ней привлекались в основном иранцы и мидяне — представители господствующих народов. Иранцы не упускали случая под­черкнуть свою воинскую доблесть — ведь умение владеть оружием и право носить его выделяли свободного иранца-воина среди других людей, давали более высокое поло­жение в обществе. Царь Дарий I повелел написать на своей гробнице: «Копьё иранского мужа проникло далеко, иран­ский муж участвовал в битвах далеко от Ирана, он не дрожит ни перед каким врагом».

В мирное время ирано-мидийское войско оставалось сравнительно малочисленным и разме­щалось гарнизонами по всей территории державы. Во время войн созывалось огромное ополчение,

составлявшееся из всех народов империи. Бое­способность этого большого войска была значительно ниже, чем сила ядра иранской армии, состоявшего из конных отрядов иран­ской знати и 10 000 «бессмертных» пехотинцев. Они назы­вались «бессмертными», потому что место павшего воина в строю тут же занимал другой воин из резерва; таким образом общее число сражающихся оставалось неизменным.

Иранские цари регулярно проводили военные смотры, оценивая состояние войск. Отличившиеся во время смотров военачальники щедро вознаграждались, провинившиеся строго наказывались.

                                                                  *

85

 

 

Гробница Дария I. Накш-и-Рустем. V в. до н. э.

нее досталась грекам во время похода Александра Македонского (см. ст. «Филипп II и Александр Ма­кедонский»).

Оправдал Дарий и надежды населения сатрапий

на установление порядка в государстве. Он провёл хорошие дороги, охранял их, наладил почтовую связь, стал чеканить ходившую во всей империи золотую монету — дарик. Дарий стал царём не толь­ко иранцев, но и других народов империи. Сириец, финикиец, вавилонянин, индиец, грек — все они чувствовали себя теперь не столько рабами царя, сколько его подданными. Каждый из них мог об­ратиться к царю с жалобой на неправильные дейст­вия чиновников; знал, сколько налогов он должен был уплатить царю, не подвергаясь разорению. Вер­ховную власть иранского царя признавали даже гордые греки, жившие в богатых торговых городах Малой Азии, на побережье Эгейского моря. Первым из восточных царей Дарий поставил свои отноше­ния с подданными на деловую основу: он даровал людям мир и процветание, но брал за это немалые деньги. Он рассматривал созданное им государство как большую, сложную, нужную всем машину. Для Древнего Востока такой взгляд на вещи был совер­шенно необычным.

К сожалению, преемники Дария на иранском престоле не поняли, насколько хрупким было соз­данное Дарием равновесие. Они стали допускать объединение чиновничьих и военных должностей в одних руках, отдавать сбор налогов на откуп тор­говым домам Вавилона, бессмысленно накапливать сокровища в своих кладовых, лишая рынки звон­кой монеты. Главной же их ошибкой стал полуторавековой конфликт с греческими городами-го­сударствами. Столкновения с греками, собственно, начались ещё при Дарий, но участились они при его сыне Ксерксе. Созданная Дарием политическая система не была рассчитана на ведение обремени­тельных длительных войн. Гибель её была пред­решена задолго до того, как в 334 г. до н. э. Алек­сандр Македонский выступил в поход против Ирана (см. ст. «Филипп II и Александр Македонский»).

Предыдущая Следующая