Воронежско-Харьковская наступательная операция
(13.01 – 03.03.1943)










 

 

Зимой 1942/43 года Красная Армия повела активные действия на значительной части фронта от Ленинграда до Кавказа. «В те дни, – вспоминал Маршал Советского Союза А. М. Василевский, – оглядываясь на пройденные страной полтора военных года и ведя бои глубоко в пределах родной земли, мы твердо верили, что главные трудности позади. Победа в Сталинграде, ясная цель, всевозрастающая помощь тыла – все это вдохновляло и звало вперед, к окончательной победе».

Пока Донской фронт в январе – феврале 1943 года ликвидировал окруженную немецко-фашистскую группировку Ф. Паулюса, советское Верховное Главнокомандование решило предпринять масштабное наступление на Верхнем Дону. По замыслу операции Воронежскому фронту во взаимодействии с фланговыми армиями Брянского и Юго-Западного фронтов предстояло последовательно разгромить острогожско-россошанскую и воронежско-касторненскую группировки противника и далее нанести удар на Харьков. Кроме недопущения переброски гитлеровских войск на помощь Паулюсу ставились задачи освободить важную железную дорогу Лиски – Кантемировка, крупный Харьковский промышленный район, создать благоприятные возможности для наступления в Донбассе, окончательно взять стратегическую инициативу на юго-западном направлении в свои руки. Операция готовилась в ограниченные сроки — около 3 недель.

Воронежским фронтом тогда командовал генерал-полковник Ф. И. Голиков. Большую помощь в организации наступления фронта и его взаимодействия с соседними войсками оказали представители Ставки генерал армии Г. К. Жуков и генерал-полковник А. М. Василевский. К наступлению привлекались 38, 60, 40-я армии, 18-й отдельный стрелковый корпус и 2-я воздушная армия Воронежского фронта, а также 6-я армия Юго-Западного и 13-я армия Брянского фронтов. Для наращивания сил войска Воронежского фронта перед Острогожско-Россошанской операцией усиливались 3-й танковой армией, 7-м кавалерийским корпусом, тремя стрелковыми дивизиями, дивизией реактивной артиллерии, артиллерийской дивизией прорыва, другими соединениями и частями, чем достигалось значительное превосходство над противником. Особенно ощутимым (почти троекратным) оно было в отношении танков. Вместе с тем по числу боевых самолетов преимущество оставалось за врагом.

Немецко-фашистское командование, озабоченное событиями на сталинградском направлении, не сумело своевременно отреагировать на усиление Воронежского фронта и укрепить оборону на правом берегу Дона и севернее Воронежа. Планируя Острогожско-Россошанскую операцию, советское командование умело выбрало направление главного удара, который намечалось нанести по наиболее уязвимому участку обороны группы армий «Б» – там, где находились 2-я венгерская армия и альпийский корпус 8-й итальянской армии. На 260-км фронте наступления Воронежского фронта были созданы три главные группировки: на севере – основные силы 40-й армии (командующий — генерал-лейтенант К. С. Москаленко), на юге – основные силы 3-й танковой армии (командующий — генерал-майор, с 19 января генерал-лейтенант П. С. Рыбалко), в центре наносил удар 18-й отдельный стрелковый корпус (командир — генерал-майор П. М. Зыков).

Непростые задачи стояли перед 40-й армией, которой предстояло наступать на Иловское и Острогожск. Обеспокоенность командарма К. С. Москаленко вызывало то обстоятельство, что 4-й танковый корпус, выделенный для усиления этой армии, из-за дальности расстояния не смог своевременно прибыть в полосу наступления и участвовать в Острогожско-Россошанской операции. Имелось лишь 13,3 танка в среднем на 1 км прорыва. Зато командующий армией был очень доволен тем, что не осталась без внимания его просьба в отношении усиления артиллерией: Ставка придала армии артиллерийскую, минометную и зенитную артиллерийскую дивизии. «Такого усиления артиллерией, – отмечал Москаленко, – армия не получала даже в августе и сентябре под Сталинградом».

Штаб 40-й армии заблаговременно позаботился об инженерном обеспечении операции. В чрезвычайно сложных условиях суровой и снежной зимы инженерные части армии очистили исходный район от огромного количества мин (только на Сторожевском плацдарме их было обезврежено около 34 тыс.). К началу наступления мужественные солдаты-саперы, действуя нередко под огнем противника, проделали проходы в 150 минных полях, а также в своих и вражеских проволочных заграждениях. Были очищены и проложены зимние дороги, увеличено количество переправ через Дон, в промерзшей земле отрыто множество ходов сообщения.

На примере 40-й армии можно показать, как советское командование научилось к этому времени использовать такой прием военного искусства, как введение противника в заблуждение. В то время как главные силы прорыва скрытно сосредоточивались на Сторожевском плацдарме, по распоряжению штаба Воронежского фронта частями армии имитировалось оживленное движение вблизи Воронежа, особенно ночью. Мелькали зажженные фары автомобилей, слышался шум мощных моторов танков. В целях дезинформации применялись кочующие батареи, ложные рекогносцировки, демонстрации приближения к переднему краю лыжных частей. Тем самым удалось заставить противника нервничать, перемещать войска, а мы с началом наступления получили выигрыш в оперативной внезапности, ставший одним из решающих условий успеха операции.

Важная роль в наступлении Воронежского фронта отводилась 3-й танковой армии (командующий — П. С. Рыбалко). В течение месяца, предшествовавшего Острогожско-Россошанской операции, она железнодорожными эшелонами была переправлена из района Калуги (где находилась в резерве Ставки ВГК) на Верхний Дон и сосредоточивалась в районе Кантемировки. Здесь армия была усилена 7-м кавалерийским корпусом с 201-й танковой бригадой, двумя стрелковыми дивизиями и стрелковой бригадой, 8-й артиллерийской дивизией и другими соединениями и частями, также прибывшими из резерва Ставки ВГК. Марши от станций выгрузки в назначенные пункты совершались в условиях лютых морозов, частых снегопадов и сильных метелей, в отдельных местах толщина снега была больше метра.

5 января 1943 года командарм П. С. Рыбалко с командирами танковых корпусов, стрелковых дивизий, начальниками родов войск провел рекогносцировку местности. Было решено прорвать оборону противника южнее Новой Калитвы тремя стрелковыми дивизиями и стрелковой бригадой, усиленными танками непосредственной поддержки и артиллерией, а танковые корпуса и кавалерийский корпус использовать для развития успеха. 6 января в штаб 3-й танковой армии прибыли Г. К. Жуков, А. М. Василевский и Ф. И. Голиков. Командарм доложил свое решение на операцию, а командиры соединений — о состоянии войск и ходе их подготовки к наступлению. Оно намечалось на 12 января, но в связи со сложностями перегруппировок войск позже решили перенести начало наступления 3-й танковой, 40-й армий и 18-го отдельного стрелкового корпуса на 14 января.

Одновременно отрабатывался главный замысел операции: 40-я армия с севера и 3-я танковая армия с юга должны были после прорыва вражеской обороны наступать по сходящимся направлениям с тем, чтобы соединившись у Алексеевки, окружить острогожско-россошанскую группировку врага. Рассекающий удар по противнику в центре наносил 18-й отдельный стрелковый корпус. Часть сил 40-й армии и 7-й кавалерийский корпус (приданный 3-й танковой армии) должны были продвинуться к реке Оскол и создать внешний фронт окружения. Действия войск Воронежского фронта на юге обеспечивала 6-я армия (генерал-лейтенант Ф. М. Харитонов) Юго-Западного фронта, наступавшая из района южнее Кантемировки.
Жуков и Василевский провели десятки совещаний в штабе Воронежского фронта и на местах, отрабатывая с командным составом детали реализации замысла. Кроме того, по свидетельству Василевского, он и Жуков ежедневно информировали И. В. Сталина о проделанном ими за день. После подготовки операции Жуков уехал, а Василевский оставался в войсках Воронежского фронта до 18 февраля. По его инициативе с разрешения Сталина в помощь командованию 18-го отдельного стрелкового корпуса был направлен из Генштаба генерал-лейтененат А. И. Антонов.

Наступление главных сил северной группировки со Сторожевского плацдарма началось 13 января, за сутки до намеченного срока, так как разведка боем, проведенная передовыми стрелковыми батальонами, выявила слабость обороны противника. Для развития их успеха после 2-часовой мощной артиллерийской подготовки перешли в наступление главные силы 40-й армии. К исходу второго дня оборона врага была прорвана на участке 15 км по фронту и 17 км в глубину. К 15 января фронт прорыва удалось расширить до 100 км, в глубину – на правом фланге до 20 км, в центре – до 35, на левом фланге – до 16 км.

Южная группировка перешла в наступление 14 января и за 3 часа напряженного сражения вклинилась в глубину обороны противника на 1–3 км. Чтобы ускорить прорыв, были введены в бой 12-й и 15-й танковые корпуса 3-й танковой армии. Это помогло резко изменить обстановку. К исходу 14 января танкисты продвинулись на 12—23 км, разгромив в районе Жилина штаб 24-го немецкого танкового корпуса, и с утра 15 января развернули наступление в северном и северо-западном направлениях. Тем временем успешно продвигались на запад 7-й кавалерийский корпус и 6-я армия.

14 января в центре полосы наступления Воронежского фронта пошел вперед 18-й отдельный стрелковый корпус. Поддерживаемый сильным огнем артиллерии и ударами авиации, он сломил сопротивление врага и к исходу 15 января, после ночного боя при 25-градусном морозе, выполнил свою задачу рассечения войск противника. К 16 января на крайних флангах Воронежского фронта была полностью преодолена тактическая глубина обороны врага. Теперь встала новая задача – стремительным маневром окружить и раздробить Острогожско-россошанскую группировку, изолировав ее от других фашистских войск. На создание внутреннего и внешнего фронтов окружения нашим войскам потребовалось трое суток. В районе Острогожска попали в кольцо три вражеские дивизии. Выскользнувшие из окружения отошли к Карпенкову. А у поселков Иловское и Алексеевка установилась огневая связь 40-й и 3-й танковой армий, так что они стали бить фашистов с двух сторон, все теснее сжимая 10-км коридор отхода врага.

Войска 12-го танкового корпуса вышли в глубокий тыл итальянского альпийского корпуса и остатков венгерских дивизий. На рассвете 15 января 16 краснозвездных тридцатьчетверок 106-й танковой бригады ворвались в Россошь, где встретили ожесточенный отпор. При отходе к железнодорожному вокзалу под ураганный огонь врага попал танк капитана В. И. Васильева. Он был подбит вражеским снарядом, механик-водитель убит, а остальные члены экипажа ранены. «Сдавайтесь!» – кричали гитлеровцы, окружившие танк. Васильев на мгновенье приоткрыл люк и бросил гранату, обратив гитлеровцев в бегство. До позднего вечера он и его подчиненные продержались в своем танке, леденея от стужи, а с наступлением темноты прорвались в соседний дом, откуда огнем не подпускали фашистов к себе и танку. В конце дня в одной из атак погиб командир 106-й танковой бригады полковник И. Е. Андреев. С подходом к Россоши 30-й и 97-й танковых бригад город был взят. Когда кончился бой и утихла канонада, на площади у вокзала танкисты похоронили комбрига Алексеева. Он был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Капитан Васильев и другие герои награждены орденами СССР.

Тем временем 15-й танковый корпус стремительным броском вышел к Ольховатке. В бою за нее особенно отличились воины 52-й мотострелковой бригады подполковника А. А. Головачева. Моряки, которыми была укомплектована эта бригада, отважно сражались с врагом, проявляя мужество и героизм. Взяв Ольховатку, 15-й танковый корпус 18 января подошел к Алексеевке. Южнее 7-й кавалерийский корпус 19 января захватил Валуйки, пленив несколько тысяч солдат и офицеров противника и овладев крупными складами. За самоотверженные боевые действия в условиях суровой снежной зимы, умелое маневрирование в глубоком оперативном тылу врага, смелость и доблесть личного состава, проявленные в боях с 15 по 19 января, 7-й кавалерийский корпус (командир – генерал-майор С. В. Соколов) был переименован в 6-й гвардейский кавалерийский корпус.

На шестой день операции войсками Воронежского фронта были образованы внутренний и внешний фронты окружения. Внутренний фронт не являлся сплошным: наши войска занимали только важнейшие узлы дорог и населенные пункты, находившиеся на наиболее вероятных путях отхода противника. В период с 19 по 27 января производилась окончательная ликвидация расчлененной на части вражеской группировки (13 дивизий). Острогожско-Россошанская операция длилась 15 дней. Она стала одной из первых операций Красной Армии на окружение и уничтожение крупной группировки противника. К. С. Москаленко вспоминал: «Пленных оказалось так много, что мы оказались не в состоянии конвоировать их. Вереницы пленных брели на восток, а советские войска спешили на запад». В ходе операции войска фронта продвинулись в глубь обороны противника до 140 км, освободив от оккупантов около 23 тыс. кв. км.

Следующий этап наступления советских войск – Воронежско-Касторненская операция (24 января – 17 февраля 1943 г.) – начался без всякой паузы, чтобы не дать протиивнику возможности отвести свои войска с Воронежского выступа и стабилизировать линию фронта. План операции, разработанный под руководством А. М. Василевского, был утвержден Ставкой 19 января. Задача разгрома воронежской группировки противника (основных сил немецкой 2-й армии и венгерского 3-го армейского корпуса) возлагалась на 38, 40 и 60-ю армии Воронежского фронта, а также на действовавшую на правом фланге 13-ю армию Брянского фронта. Кроме массирования сил и средств, обеспечивавшего существенное превосходство над противником на участках прорыва, советское командование вновь спланировало действия по окружению вражеских войск. Замысел операции предусматривал произвести удары по сходящимся направлениям по флангам противника в направлении на Касторное: с юга, из района Роговатое – Погорелое, 40-й армией, усиленной 4-м танковым корпусом, и с севера, из района юго-восточнее Ливен, 13-й армией. 38-я и 6-я армии, стоявшие прямо перед фронтом, ударами с востока должны были расчленить окруженную группировку врага на отдельные части. Успешное завершение этой операции позволило бы в дальнейшем нанести удары на курском направлении по стыку центральной и южной стратегических группировок противника и на харьковском направлении.

24 января перешли в наступление войска 40-й армии К. С. Москаленко. Введенный в сражение 4-й танковый корпус генерал-майора А. Г. Кравченко за 2 суток преодолел до 30 км и вышел в тыл противника, овладев Горшечным. В боях за Горшечное высочайшее мужество проявил экипаж танка из 180-й танковой бригады под командованием лейтенанта А.Н. Вахмистрова. Настигнув отступавшую колонну противника, механик-водитель танка П. З. Манаков повел машину вперед, давя гусеницами артиллерию и обозы, а Вахмистров расстреливал в упор пехоту. За героизм и отвагу Манакову присвоено звание Героя Советского Союза, а Вахмистров удостоен ордена Отечественной войны 1 степени.

Предвидя возможность окружения, немецко-фашистское командование начало отвод войск с Воронежского выступа. Уже 25 января 60-я армия генерал-лейтенанта И. Д. Черняховского выбила фашистов из правобережных кварталов Воронежа, полностью освободила город и овладела западным берегом Дона. В этот же день перешла в наступление 38-я армия генерал-лейтенанта Н. Е. Чибисова. 26 января ударом в направлении на Касторное вражескую оборону прорвала 13-я армия генерал-майора Н. П. Пухова. Несмотря на сильный мороз и метель, наступавшие продвигались вперед. Один из офицеров 82-й немецкой пехотной дивизии писал в своем дневнике: «Русские прорвали нашу оборону и двинулись вперед с такой быстротой, что мы даже опомниться не успели. Командир дивизии убежал на машине, и я его больше не видел… На третий день боев в дивизии осталось не более тысячи солдат».

28 января части 13-й, 38-й армий и 4-го танкового корпуса соединились в районе Касторного, на следующий день этот важный узел коммуникаций был полностью освобожден. Одновременно юго-восточнее Касторного в окружение попали 7 немецких и 2 венгерские дивизии, насчитывавшие около 40 тыс. человек. Часть сил 13-й и 40-й армий создавали внешний фронт окружения.

В своих мемуарах «Дело всей жизни» Василевский высоко оценил действия в ходе Воронежско-Касторненской операции всех командармов, в том числе Черняховского, руководившего (с декабря 1942 г.) боевыми действиями 60-й армии. Вначале ему не хватало опыта для управления войсками такого крупного объединения, как армия, но он «поразительно быстро освоил все основные "секреты" руководства армией; его военный талант не мог долго оставаться скованным…».

В ходе наступления с 25 по 29 января войска Воронежского фронта взяли в плен 22 тыс. человек. Немецкое командование, отводя свои войска, прибегало к использованию в качестве арьергардного заслона для них венгерских частей. Отмечая пренебрежительное отношение немцев к своим союзникам, венгерский генерал Сомбатхеи впоследствии писал: «Средства передвижения, коней, теплые вещи отнимали… Сбрасывали раненых венгров с автомашин».

Борьбу с изолированной в районе Касторного группировкой сначала вели части 4 армий (до 80 тыс. человек), однако прочный внутренний фронт окружения на участке от Касторного до Горшечного создать не удалось, так как уже 27 - 28 января войскам Воронежского фронта были поставлены новые задачи по проведению Харьковской наступательной операции: 60-я армия выдвигалась на реку Тим, 38-я армия – на реку Оскол, 40-я армия разворачивалась для наступления на Белгород, 13-я армия Брянского фронта была повернута на запад. С 7 февраля борьбу с окруженной группировкой продолжала лишь часть сил 38-й армии.

Сосредоточив до 6 дивизий, окруженный противник 31 января осуществил прорыв в направлении на Старый Оскол, где в осаде находился немецкий гарнизон города. В бою под Старым Осколом отличились 17 воинов из 409-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона, которые не позволили сводному отряду гитлеровцев (свыше 500 человек) прорваться в город. За мужество и героизм все воины были отмечены высокими государственными наградами, позже одна из улиц города названа именем 17 героев. Тем временем окруженные войска несколькими группами продвигались на запад. Соединившись в районе Солнцева, они устремились на Обоянь. Внешний фронт окружения на этом направлении создан не был. Соединения 38-й армии преследовали противника, но упредить его в выходе на пути отхода из-за сложных погодных условий не удалось. 17 февраля остатки вражеских дивизий прорвались через линию фронта окружения.

В итоге Воронежско-Касторненской операции советские войска продвинулись до 240 км. Они освободили большую часть Воронежской и Курской областей, в том числе города Воронеж, Касторное, Старый Оскол, Тим и много других крупных населенных пунктов. Было разгромлено до 11 дивизий противника, потери которого составили свыше 60 тыс. человек. Немецкое командование окончательно потеряло рубеж на реке Дон, который Гитлер требовал удерживать любой ценой.

Мощные удары советских войск в Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской операциях резко ослабили группу армий «Б». Для предотвращения ее полного поражения немецкое командование в преддверии наступления советских армий на Харьков начало спешно перебрасывать на угрожаемые направления соединения с других участков Восточного фронта. Так, из-под Орла передислоцирована 26-я пехотная дивизия, из района Мценска – 4-я танковая. Из Франции в район Харькова спешно направлялись соединения 2-го танкового корпуса СС – танковые дивизии СС «Рейх», «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова».

В Харьковской операции (2 февраля – 3 марта 1943 г.) главный удар по-прежнему наносили войска Воронежского фронта, на левом фланге с ними взаимодействовала 6-я армия Юго-Западного фронта. План операции получил условное наименование «Звезда», что отражало его замысел – повести на Харьков концентрическое наступление войск по сходящимся направлениям. Предусматривался прорыв танковых и кавалерийских соединений в тыл харьковской группировки врага с целью ее окружения. Следует отметить, что перестроение значительной части войск, еще не завершивших уничтожение воронежской группировки противника, для нового наступления далось им нелегко. После длительных непрерывных боев в сложных погодных условиях велики были потери в людях и технике. Но советское командование и рядовые бойцы горели желанием продолжить разгром врага, невзирая на все трудности. «Впереди был Харьков, – писал К. С. Москаленко. – Вторая столица Украины подобно магниту притягивала к себе наши войска. И этот порыв не могли сдержать ни сопротивление противника, ни продолжавшая свирепствовать пурга». Наших командиров и воинов не мог не вдохновлять и пример Сталинграда, где в эти дни гибла 6-я армия Паулюса.

2 февраля нанесли удар соединения 3-й танковой, 6-й армий и 18-й отдельный стрелковый корпус, а 3 февраля – 40-я и 60-я армии. Сломив сопротивление противника на правом фланге, войска 60-й армии И. Д. Черняховского 8 февраля овладели Курском. 9 февраля 40-я армия К. С. Москаленко освободила Белгород и устремилась с севера на Харьков, с востока через Волчанск к городу прорывалась 69-я армия генерал-лейтенанта М. И. Казакова (была создана 5 февраля на базе 18-го отдельного стрелкового корпуса). С юго-востока, форсировав Северский Донец и овладев Чугуевом, к Харькову двигалась 3-я танковая армия П. С. Рыбалко, с которой взаимодействовал 6-й гвардейский кавалерийский корпус. 15 февраля советские войска начали штурм Харькова. Несмотря на упорное сопротивление немецкого танкового корпуса СС и более чем двойное превосходство противника в танках, соединения 40, 69 и 3-й танковой армий на следующий день овладели городом.

При освобождении Харькова геройски погибли тысячи солдат и офицеров. Среди них был и командир 86-й танковой бригады (40-я армия) подполковник В. Г. Засеев – сын осетинского народа, пламенный патриот, офицер с горячим сердцем и ясной головой. Он доблестно проявил себя в Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской операциях, а сложил свою голову на одной из улиц Харькова в подожженном врагом танке.

Очевидно было, что Харьковская операция проводилась на предельном напряжении возможностей войск Воронежского фронта. В некоторых стрелковых дивизиях насчитывалось лишь по 3,5–4 тыс. человек. 3-я танковая армия на 18 февраля имела в строю только 110 танков, из-за растянутых коммуникаций не хватало горючего и боеприпасов, десятки танков остановились в пути из-за технических повреждений. 6-й гвардейский кавалерийский корпус имел значительный некомплект конного состава и также испытывал перебои со снабжением. Во многом из-за этих трудностей подвижные соединения не смогли выйти в тыл харьковской группировки врага и обеспечить ее окружение. Немцам удалось отступить на запад.

С середины февраля вследствие больших потерь, перебоев в снабжении и снижения активности авиации из-за большой удаленности аэродромов темпы наступления войск Воронежского фронта постепенно снижались. К тому же фронт давно не получал пополнений. Переоценивая достигнутые на юго-западном направлении успехи и стремясь заставить немецко-фашистские войска поскорее покинуть Северный Кавказ, Дон и Донбасс, Ставка после взятия Харькова настаивала на продолжении Воронежским фронтом наступления к Днепру. Однако с выходом передовых соединений на подступы к Сумам и Полтаве обстановка южнее Харькова резко ухудшилась. Крупная контратакующая группировка войск противника создала угрозу прорыва из полосы Юго-Западного фронта во фланг и тыл Воронежского фронта. Стало ясно, что в условиях приближавшейся весенней распутицы, без надежной авиационной поддержки и пополнения сил наступательные возможности фронта исчерпаны. Поэтому было решено наступление приостановить и перейти к обороне на достигнутом к 3 марта рубеже.

В результате проведения Воронежско-Харьковской стратегической наступательной операции советские войска нанесли поражение группе армий «Б»: венгерская 2-я армия и итальянская 8-я армия были почти полностью разгромлены, немецкая 2-я армия потеряла основную часть боевой техники. Потери противника составили 26 дивизий, 160 тыс. человек, в том числе 77 тыс. убитыми, из которых свыше 49 тыс. – немецкие солдаты и офицеры. За 50 суток наступления наши войска продвинулись на глубину 360—520 км, освободили от оккупантов значительную территорию, крупные административные и промышленные центры – Воронеж, Курск, Белгород, Харьков. Вместе с тем победа в Воронежско-Харьковской операции далась тяжело ценой: сражаясь с оккупантами, отдали свою жизнь более 55 тыс. советских воинов.



© Международный Объединенный Биографический Центр